В том, что покровитель скота св. Власий занял место скотьего бога Велеса, убеждены большинство этнографов.
И, коли так, Велес – единственный языческий бог, в честь которого даже в патриархальном и ортодоксальном XIX веке еще совершались колдовские обряды, под видом легендарного опахивания.
****
Обряд опахивания – один из самых загадочных, странных и самых живучих (он существовал в России вплоть до начала ХХ века.
Опахивание – самый яркий и цельный пример совершенного реального магического шабаша, почти без кавычек. Притом, шабаша легального, допустимого общиной, повторяющегося из года в год.
Тут есть все: и закрытый женский коллектив (с изгнанием мужчин), и голые женщины, скачущие верхом на метлах и кочергах, и страшные заговоры в ночи, и черная магия с убийством животных, а порой и людей!
По сути это единственный и легализованный сельской общиной массовый колдовской обряд. Притом благая цель "шабаша" – изгнание смерти – совершенно оправдывает магию в глазах общины. Если увидевшие и описавшие его господа ужасаются и недоумевают, сами селяне всячески одобряют подобное мероприятие.
Как оно происходит?
В конце зимы на св. Агафию или св. Власия (или же в период бедствий – чумы, холеры, тифа, падежа скота) женщины проводили опахивание – запрягались в соху и трижды проводили борозду вокруг своего села, полагая, что смерть не в силах перешагнуть через подобный защитный круг.
Характерно, что в обряде участвовали исключительно (!) представительницы слабого пола. Мужчины сидели по домам, заперев ворота и двери на засов, и выходить на улицу им запрещалось.
Наиболее полно опахивание описал Сахаров:
"Народный обряд опахивания принадлежит к остаткам древнего языческого верования наших отцов. Поселяне отправляют его для прекращения коровьей смерти.... Мужья, изъявив свое согласие, предоставляют этот обряд своим женам. Повещалка, женщина старая, опытная в подобных проделках, с раннего утра повещает по всем домам: пора, де, унять лихость коровью… После сего обряда она строго приказывает всему мужскому полу, от мала до велика: "не выходить из избы ради беды великия". Ровно в полночь повещалка, в одной рубахе, выходит к околице и с диким воплем: "Аи! аи!" — бьет в сковороду. На этот вызов выходят все женщины с ухватами, кочергами, помелами, косами, серпами и дубинами. Мужчины запирают ворота, загоняют скот в хлева и привязывают собак. Повещалка, сбросив с себя рубаху, со всевозможным неистовством произносит клятвы на коровью смерть. В это время другие женщины подвозят соху, надевают на нее хомут и запрягают. С зажженными лучинами начинается троекратное шествие вокруг всего селения.
Впереди всех идет с сохою повещалка и проводит борозду межеводную, за ней следуют несколько женщин на помелах, в одних рубашках, с распущенными волосами. Сзади их идет толпа, размахивая по воздуху кочергами, косами, серпами, ухватами и дубинами, с полною уверенностью уничтожить сими действиями носящуюся над селениями коровью смерть…".
Еще более колоритным выглядит самое раннее описание опахивания
1810 г. Живописуя свое путешествие от Триеста до Петербурга, морской офицер В. В. Броневский вспоминает, что "слышал об обряде, очень похожем на древние вакханалии, называемом "коровьей смертью".
"В самую полночь, известив наперед, чтоб никто не выходил на улицу, женщины собираются у околицы, и шествие начинается следующим порядком. Впереди идет девка с образом, за ней женщина, верхом на помеле, с распущенными волосами, с обнаженной грудью, в одной рубахе, в исступлении пляшет и кривляется. Далее хор девок, женщины в таком же виде, как и вожатая (т.е. обнаженные по пояс – прим авт.), с ухватами, кочергами, косами и серпами, поют, хлопают в ладоши и испускают дикие крики, также пляшут и кривляются. Сзади толпа женщин с зажженной лучиной или пуками соломы окружают нагую старуху, обыкновенно вдову, запряженную в соху, коею три раза опахивают деревню. Процессия останавливается перед каждым домом, женщины идут к воротам и, производя ужасный звон в серпы и сковороды, неистово все вдруг кричат и голосом ведут: "Ай! Ай! Секи, руби смерть коровью, ай, ай, вот она! Вот она! Секи, руби, ай, ай!".
*****
Вы представляете себе эту картину?
Полночь. Патлатая голая старуха. Женщины с распущенными волосами и обнаженной грудью верхом на метлах! Все пляшут, кривляются, кричат заклинания, и издают ужасающие звуки.
Что это, если не шабаш ведьм?
"Вакханалии"!
Обряд, который "носит на себе печать глубочайшей древности".
Примерно так воспринимает их и свидетель в 1848 г., описавший как "…девки… ночною порою, растрепав свои волосы и сбросивши с себя верхние платья, в одних белых рубахах, как бы жрицы некоей богини, запряглись в легкую соху и, не щадя ни здравия, ни огорожей полевых и садовых, прошли вокруг села снеговыми сугробами и провели борозду, не менее версты составляющую" (Смирнов).
Закономерный финал каждого шабаша: обряд опахивания заканчивается жертвоприношением животных. Хоть ряд этнографов намекает, что случались и человеческие жертвы. Иногда в конце обряда женщины сжигали петуха. Иногда черного кота или петуха закапывали в землю живьем. Иногда жертвой становился первый встречный.
"Горе тому животному, которое попадется в это время навстречу неистовым женщинам: его убивают без пощады, предполагая, что в образе его скрывалась коровья смерть", – пишет Сахаров.
И горе случалось не только с животными!
"В великорусских и малорусских селениях есть старые предания, что для истребления коровьей смерти обрекали на смерть женщину, заподозренную целым миром в злых умыслах. Женщин, обреченных на смерть в великорусских селениях, завязывали в мешок с кошкою и петухом и живых зарывали в землю.
Напротив того, малоруссы таких женщин топили в озерах и реках. Оба предания едва ли могли когда-нибудь существовать на самом деле", – прибавляет Сахаров, и ошибается.
Еще в XIX веке суд осудил на каторжные работы украинского крестьянина за то, что он закопал живьем в землю старуху-односельчанку, пытаясь остановить чуму. Утопление женщин-ведьм в Украине – тоже реальность, как и убийства первых встречных мужчин.
Весьма специфическую историю женского опахивания описывает и Максимов (Нечистая, неведомая и крестная сила).
"…Все, что попутно обратит на себя общее внимание, вроде, напр., выскочившей из подворотни собаки, спрыгнувшей с подоконника кошки — все принимается за несомненного оборотня, в которого перевернулась эта самая злодейка, "скотья смерть", черная чума, огневая горячка. С гамом и ревом бросается вся, сопровождающая соху, свита на этих собак и кошек и бьет их насмерть. Разбуженные мужики выглянут осторожно из окошка да и спрячутся за косяк, чтобы не приметили бабы: потому что последние не задумаются напасть на встречного мужчину, признавая в нём необлыжного оборотня…
В деревне Юшиной (Орлов, уез. и губ.) задумали бабы опахиваться. Узнали про это парни из соседней деревни и решили пошутить: с вечера забрались в соседние ракиты и в них притаились. Но когда процессия подошла к тому месту, шутники заревели медвежьими голосами. Однако, женщины не испугались, они сбились в одну кучу и все как одна, начали швырять в засевших парней камнями, палками. Видя же, что это не берет, они натаскали затем к дереву, на котором засели ребята, охапки соломы и подожгли. Шутники, как майские жуки, свалились на землю и начали сказываться своими именами, но женщины, не только не поверили им, но пришли уже в полное остервенение. С теми же криками: "Бейте коровью смерть", они продолжали бросать грязь и каменья, пока не устали и пока шалуны-парни не были избиты в кровь".
"Языческий характер этого "вакханского хода" подчеркивали многие негодующие информаторы, – пишет Померанцева. – Имея лишь поздние описания обряда опахивания, мы можем только приближенно судить об его истории. Очевидно, древний магический обряд, продолжая жить после принятия христианства, с течением времени, естественно, подчинялся…"двоеверной" традиции".
И это действительно так. Опахивание – один из древнейших способов защиты града и села от всех несчастий. Опахиванием занимался и наш князь Кий, который по легенде запряг в плуг побежденного Змея и пропахал защитные змеевалы вокруг будущего Киева.
С киевским змием часто отождествляют бога Велеса. И именно с Велесом, и его христианским заместителем св. Власием, икону которого несли во время обряда, связывают и обряд опахивания.
Тут остается лишь вспомнить, что символизирует плуг? Плуг (как и нож, хлыст, терний, любо колюще-режущий жгущий и громкий предмет) – символ огненного бога Перуна, грома и молнии.
И даже если мы имеем дело с остатками древнего языческого обряда, то это не жертвоприношение Велесу, опахивание "огненным, перуновым" плугом или сохой – это способ покорения Велеса, который был в Украине не только покровителем скота, но и властителем вод.
А заодно и способ порабощения самой воды и всей водной нечисти, чертей и ведьм.
