L24: Полтора года, с января 2013 года по август 2014 года, вы были вице-министром образования и науки, делегированным Избирательной акцией поляков Литвы. В настоящее время вы являетесь членом Вильнюсского совета, активно стремитесь сохранить польские школы в Литве. Что в настоящее время, по Вашему мнению, вызывает наибольшую угрозу для польского образования в Литве?
Эдита Тамошюнайте: Атмосфера нестабильности и хаоса, которую власти пытается создать в польских школах. Особенно явно эта атмосфера видна в Вильнюсе, где угроза нависла над несколькими польскими школами. Нестабильность чувствуют и родители, которые отпускают своего ребенка в школу и не знают, что случится со школой через год, и учителя, которые хотят сосредоточиться на эффективном обучении будущих поколений, не решать проблемы, связанные с функционированием образовательного учреждения. Думаю, что стабильность в области образования является особенно важным фактором. Уже в течение 25 лет Литва независимая, а стабильности все еще нет. Сейчас 2015 год, а реформа все еще идет, и никто не знает, что будет завтра. Думаю, что начатая более 20 лет назад и все еще идущая реформа образования плохая, она не способствует качеству обучения, даже наоборот – снижает его. Очень плохо, что с 2017 года в Литве не останется средних школ. Я уверена, что реформа не была должным образом обдумана.
L24: этот год отмечен аккредитацией и реорганизацией школ. На самом деле мало кто знает, какова настоящая цель ликвидации средних школ. Каково Ваше мнение по поводу этой реформы и ее последствий для польских образовательных учреждений в Литве?
Эдита Тамошюнайте: В 2013 году, когда ИАПЛ была в правящей коалиции, удалось либерализовать критерии минимального количества учеников в классе, которые перед изменением были неадекватно завышены. Цель реформы – вызвать самопроизвольное исчезновение школ. Между тем школа должна быть как можно ближе к ученику: не только к первокласснику, но и к подростку, для которого возникает угроза попасть в неподходящую среду, тратить время на то, чтобы добраться до школы, которая находится дальше от дома. Не нужно забывать о различных других угрозах и опасностях.
В области образования осуществляется множество превентивных мер, цель которых – защитить учеников, когда они выходят из дома или возвращаются. Думаю, самая эффективная превенция – когда школа находится рядом с учеником, когда родители могут все время видеть своего ребенка.
Во время проведения реформы много говорят о размере классов и школ. Между тем качество обучения совершенно не зависит от размера школы. Наоборот – возможно, именно в меньше школе и администрация, и учителя знают своих воспитанников, как облупленных. В большой школе намного труднее узнать ученика и его семью.
С аккредитацией связано много проблем. В самоуправлениях, возглавляемых ИАПЛ, заботящейся о потребностях каждого человек, с такими проблемами не сталкивались ни литовские, ни польские, ни русские школы. В этих самоуправлениях стараются, чтобы сохранились все школы, даже небольшие. Между тем в Вильнюсе, например, средняя школа им. Владислава Сырокомли, которая уже давным-давно должна была быть аккредитована, все еще не получает аккредитацию гимназии.
Не сомневаюсь, что это образовательное учреждение наконец будет аккредитовано, поскольку возникает риторический вопрос: если не это, то какое учреждение может соответствовать требованиям аккредитации. Уровень обучения в этой школе высокий по сравнению с литовскими столичными гимназиями. Польские школы совершенно не уступают другим школам по качеству обучения и другим показателям.
Почему в 2011 году был изменен закон об образовании и на основе его в 2013 году для учеников школы нацменьшинств и литовских школы был введен единый экзамен по литовскому языку? Напомню, что разница в числе уроков литовского языка в литовских школах и школах нацменьшинств достигает 800 часов. Тайное стремление властей, чтобы ученики польских и русских школ не могли попасть на финансируемые государством места. Единственный критерий попадания на финансируемое место – хороший результат экзамена по литовскому языку. Это устраняет очень хороших, способных учеников школ нацменьшинств. Экзамен должен быть изменен. В настоящее время у ученика не требуют правильной речи и правописания – у него требуют знаний литературы и интерпретации текстов. Я окончила литуанистику в Вильнюсском университете и сдавала такой экзамен на втором курсе!
Проблем нет, если ученик выбирает лингвистику или филологию, но что будет с учениками, выбравшими точные науки? Далеко не все родители могут себе позволить оплатить обучение детей, поэтому цель принявших такое решение – чтобы как можно меньше поляков, русских и представителей других национальностей имели возможность учиться.
Несмотря на это, мы являемся упорной и амбициозной нацией, наши ученики, учащиеся в польских школах, очень амбициозны, работают с коррепетиторами, учатся дополнительно, много своего времени уделяют подготовке к этому экзамену, чтобы хорошо сдать его и поступить на финансируемое государством место. Процент поступления учеников польских школ в ВУЗы радует. Например, вильнюсская средняя школа им. Симона Конарского, которую пытаются лишить статуса средней школы, очень отличается от других вильнюсских гимназий. Нельзя формально смотреть на важные решения в области образования, нельзя ликвидировать школу, поскольку в ней, допустим, на 5 учеников меньше. Только такие критерии, как качество обучения, показатели поступления в ВУЗы, должны предопределять статус и будущее школы.
L24: Польские школы в Литве за последние десятки лет перенесли не один удар. Школьные общины постоянно находятся в состоянии боевой готовности. Как Вы думаете, надолго ли им хватит сил и решимости?
Эдита Тамошюнайте: Думаю, что надолго. Никогда не было просто – в период независимости, когда очень популярными были русские школы, или сейчас, когда тайная цель властей – всего несколько польских школ. Всегда нужно было быть бдительными, чтобы сохранить польские школы. Так и сейчас. Родители понимают, что ученик не идет в школу только за знаниями, они понимают, что школа развивает, учит традициям, обычаям, всему, что важно для нации и семьи.
Я знаю немало семей, которые воспитывают двух детей, один ребенок оканчивает литовскую школу, но второго ребенка родители отправляют в польскую или русскую школу, так как видят, что ребенок, окончивший литовскую школу, начинает стыдиться своего родного языка! Пока родители будут сознательно делать выбор (признаюсь, все больше из них понимают эту ситуацию и не выбирают школу хаотично), польские школы сохранятся.
Решительности полякам хватает. Я постоянно поддерживаю связь с школьными общинами, среди прочего, польскими школами в Вильнюсе, которые пытаются преобразовать в основные школы. Они борются в судах за свой статус. Даже те школы, которые были преобразованы в основные, понимают, что только вместе, только дав общий ответ, мы сможем остаться. Если мы сами согласимся ослабить наши позиции в области образования, то через несколько дней может случиться, что останутся только основные польские школы.
Проблемы у польской школы были всегда. Я окончила школу в Майшягале, в настоящее время это гимназия им. Юзефа Обрембского, был предпоследний учебный год. Помню, что мы, ученики, ездили к Сейму на пикеты и митинги. Думаю, что только решительность учителей, родителей и всех школьных общин помогла польской школе сохраниться до этих дней. Если бы тогда поляки сломались, возможно, сегодня, через 25 лет уже не было бы наших школ, или работали всего бы несколько из них.
Грустно, что сегодня в нашей стране происходят очевидные нарушения в системе образования. По-разному бывает и в судах. Мы хотим верить в правосудие, го, с другой стороны, сколько можно биться головой об стену. Между прочим, решительность в нас еще горит. Насколько я знаю, средняя школа им. С.Конарскогом в конце октября в вышестоящем суде оспорила неблагоприятное для нее решение нижестоящего суда. Если не удастся найти справедливость в Литве, будет подан иск в Европейский суд по правам человека в Страсбурге. Школа очень серьезно рассматривает эту возможность, так как в Литве в определенном смысле потеряла надежду, хотя, несмотря на все, будет бороться дальше.
L24: Мы хотим спросить у Вас, как у многолетнего члена системы образования: каким Вы видите будущее польских школ в Литве?
Эдита Тамошюнайте: Оптимистичное. Польские школы пережили сотни лет испытаний, поэтому и останутся. Что нас не убивает, делает нас сильнее. Решительность нужна. И ее с лихвой хватает и у родителей, и у школьных общин. Основную роль в этой ситуации играют родители. Отдавая ребенка в садик или школу, они должны обдумать, в каком духе будет воспитываться их ребенок. Думаю, каким духом живет семья, в такую школу и должны отдавать своего ребенка.
Несмотря на множество негативной информации о польских школах, несмотря на попытки создать хаос и нестабильность в этих школах, очень важно, чтобы родители, молодые семьи не сомневались в польских школах, чтобы не верили специально распространяемой дезинформации о польских школах. Ведь кто-то все это контролирует, преследует определенную выгоду, интересы.
Я не встретила ни одного выпускника польской школы, который, если бы он мог повернуть время назад, хотел бы учиться в литовской школе. Между тем я знаю множество людей из семей нацменьшинств, которые окончили литовскую школу и сегодня говорят, что сейчас никогда бы не выбрали школу с литовским языком преподавания. Не потому, что литовская школа плохая, просто это не является естественной средой для этого человека.
L24: Чего Вы бы пожелали польским общинам нашей страны?
Эдита Тамошюнайте: В первую очередь, решительности, и чтобы родители все чаще выбирали польские школы для своих детей. Польская школа – это не только учебное заведение, это и очаг культуры общины. Пусть для родителей основным критерием не становится желание отправить ребенка в большую школу, так как меньшая школа может быть привлекательнее большой. Я желаю, чтобы среди стен польских школ всегда раздавался детский гвалт. Желаю, чтобы каждый из родителей, размышляя о выборе школы для своих детей, подумал бы, точно ли выбранная школа будет лучшей для ребенка.
Несмотря на все, я оптимист. На пикетах, недавно прошедших в Вильнюсе, я встретил студентов и даже магистрантов литовских ВУЗов, окончивших польские школы. Они приходят на акции протеста, так как выражают солидарность с нынешними учениками польских школ, для которых возникла угроза. Это позволяет нам осознавать важный факт, как сильно выпускники польских школ отождествляют себя со своей школой, не теряют связь с ней и поддерживают ее.
L24: Благодарим за беседу.
Проект совместно финансируется на средства Министерства иностранных дел Польской Республики, предназначенные для поляков, живущих за пределами Польши.
