Раньше историк имел дело с архивным материалом. Сейчас материал кричит под пером. Вчера историк существовал как бы в пустоте. Сегодня он испытывает давление со всех сторон: журналисты, политики, свидетели событий усиленно навязывают ему  свое видение прошлого.

С сожалением приходится констатировать: политическая позиция стала подменять профессию историка. Увы, очень многие историки давно ходят строем, дружно отбивая шаг по команде старшего доморощенного или заезжего политкапрала. Нередко это перевертыш с советским партийно-комсомольским прошлым. Золотым правилом для некоторых историков стало утверждение : правда- это то, что мы говорим, а не то, что происходит на самом деле. Новые исторические доктрины-химеры и паутины с разъеденной скептицизмом логикой, грубой ложью и лицемерием лишь ускоряют печальный общественный упадок и разрушение.

В условиях острого дефицита демократии нельзя себе позволить даже дозу умеренной критики. Люди, заключенные в интеллектуальную и политическую резервацию, не могут написать подлинную историю. Те, кто попал в «гетто избранных» также не могут родить ничего истинного, доброго, разумного и вечного.

Хвала тем, кто сохраняет интеллектуальное мужество и независимость суждения, обладает способностью к сочувствию и сопереживанию, умением встать на чужую точку зрения и не демонстрировать воинствующий дух, злопамятство, комплексы, жажду мести и реванша.

Наука ли современная история ?
Каково время, какие историки – такова и писанная ими история. Давно замечено: смена власти сопровождается радикальным переписыванием учебников истории. Слишком очевидной стала роль истории в качестве политической обслуги правящего класса. История все больше позиционирует  себя дамой по вызову, послушно выполняющей все прихоти извращенного хозяина. Для одних история превратилась в книгу жалоб и претензий, для других – в меню, в котором выбирают блюда по вкусу. Третьи используют наукообразную историю как… мартышкин суд для расправы с неудобной правдой.

Отделить зерна от плевел
Ошибка думать, что фальсификацией истории люди занимаются исключительно из злого умысла или идиотизма. Безусловно, то и другое присутствует! Однако, подход историка к истории имеет гораздо более сложную зависимость: мировоззрение, политические взгляды, личные убеждения и психологические особенности личности, национальная принадлежность и многое другое оказывают самое серьезное и часто неосознаваемое влияние на исторические представления и преференции.

Так, например, одни историки убеждены в том, что события 1917 г. – это государственный переворот. Другие не менее искренне уверены в том, что это была Великая Октябрьская Социалистическая Революция, имевшая огромное позитивное значение для всего человечества.

Часть литовских историков считает, что 50-летнее пребывание Литвы в составе СССР – это «тяжелые годы советской оккупации», отрицание которой должно подвергаться суровому уголовному преследованию. Другие, не менее патриотично настроенные и квалифицированные историки полагают, что советский период истории Литвы нельзя трактовать однозначно негативно.

Можно привести пример диаметрально противоположных толкований событий и из седой старины. Так, Грюнвальдская битва – решающее сражение «Великой войны» 1409-1411г.г., интерпретируется в разных странах по-разному. Несколько лет назад в Кафедральном соборе я оказался случайным свидетелем энергичного и довольно агрессивного выяснения «исторической правды» той битвы между двумя иностранными группами студентов. Вряд ли стоит думать, что молодые люди-участники этого неприглядного инцидента сами что-то сознательно фальсифицировали. Скорее всего, в стране проживания каждый из них добросовестно изучил и запомнил то, что местные историки по-своему проанализировали, написали и преподали учащимся и студентам.

Цели фальсификации истории
Новые, порой давно забытые версии истории призваны в наше время участвовать в информационных войнах, решать геополитические задачи, служить далеко идущим политическим и стратегическим целям. Историки, проводящие политическую ревизию реальности, вольно или невольно вступают в схватку за новые смыслы прошлого, настоящего и будущего, осуществляют демонтаж священного, разжигают костер для уничтожения исторической правды. Фальсифицированная история пинанием прошлого оправдывает сегодняшние завоевательные цели, вселенский хаос, кровопролитие и насилие.

Люди доброй воли с большой тревогой наблюдают за тем, как нынешняя фальш-история способствует реваншу неонацизма и реинкорнации фашизма. Судя по всему, это глубокий, осознанный, фундаментальный выбор определенных стран и сил, преследующих далеко идущие человеконенавистнические цели.

Фальсификаторы истории решают попутно целый комплекс морально-психологических проблем. Вот лишь некоторые из них:
-обычный закон человеческого бытия гласит: никто не желает быть долго и сильно благодарным.
Следовательно, переписав историю, можно сбросить с себя этот обременительный  морально-психологический груз должника. Более того, сделать им своего вчерашнего  спасителя и избавителя!
-потребность чувствовать себя красивым и значительным - базовая черта любого народа. Поэтому надо просто наложить табу  или перевести в зону  умолчания некоторые неприглядные страницы собственной истории. И дело с концом! Наслаждайся своим величием!
-для некоторых фальсификаторов – политизированных историков их  деятельность-всего лишь реабилитация затаенной мести и обиды, обеспечение информационного повода для исторического рэкета, самооправдание и самоутверждение ценой оскорбления памяти жертв  собственных преступлений.
-у любого  без исключения  народа есть раны сознания и исторические травмы. Чем дальше травма, тем больше она обрастает мифами, легендами, фантазиями. Позитивные и честные историки видят свою миссию в том, чтобы выполнять определенную работу, нацеленную на формирование привлекательного и консолидирующего народ образа будущего. Историк-фальсификатор, наоборот,  считает своим долгом постоянно бередить народные травмы, генерировать обиды, фобии, ненависть, недоверие к своим и чужим.
-особое значение глобальные фальсификаторы истории придают переформатированию исторической памяти других народов, изменению их жизненных и ценностных ориентаций, национальных кодов и матриц бытия. Если поставленная цель достигается, народ, идентифицированный как враг, превращается  в манкуртов, маргиналов, зомби.
 
Рафаэль Муксинов