Все соглашаются, что мы теряем граждан по своему желанию, из-за слишком строгого закона о гражданстве. Литва пустеет, поскольку мы теряем контакт с бывшей родиной, отправляясь в мир ради хлеба, брака или просто по другим личным причинам. Строгость закона о гражданстве заставляет нас принять недвусмысленное решение: или мы принимаем гражданство страны, в которой живем, и тогда отказываемся от литовского, или сохраняем литовское гражданство и тогда обладаем правом принять гражданство другой страны. Конечно, могут быть исключения, но, как когда-то разъяснил Конституционный суд, они должны быть редкими, и, помимо этого, право на два паспорта должно быть мотивировано особыми заслугами перед Литвой.

Между тем требования реальной жизни совершенно отличаются от вписанных в закон. Каждую минуту мы узнаем о проблемах браков граждан Литвы с иностранцами или о заботах знаменитых литовских спортсменов. В последнее время поднимался вопрос известного баскетболисты Жидрунаса Илгаускаса, развивающего свою спортивную карьеру за океаном и тайно принявшего гражданство США. Он не отказался от паспорта с Витисом, как этого требуют законы Литовской Республики.

История на самом деле старая, но только через год попала в СМИ, и, конечно, возникла суматоха. Журналисты, политики, представители элиты начали вмешиваться. Они это делали так интенсивно и бесцеремонно, например, вмешиваясь в личную жизнь звезды НБА, что звезда оскорбилась и, наверное, разозлилась, поскольку довольно неэлегантно предложила журналистам и элите поцеловать его в спину ниже пояса.

Так что история Ж.Илгаускаса не закончилась счастливо, но она вызвала очередной цикл дискуссий под названием «Как предоставить одной группе граждан двойное гражданство, сохраняя возможность не вручать второй паспорт другой группе». Эта другая группа (читатели, наверное, отгадали) – это граждане Литвы,  с неподходящим гражданством. Их нельзя наделить правом на двойное гражданство, поскольку, во-первых, это будет слишком хорошо. И во-вторых – страх. Почему страх?... Должен признаться, не знаю. Поэтому, чтобы не пугать читателей этим страхом, больше не развиваю этот вопрос. Ограничусь констатацией факта.

Все же трусливая элита, наверное, будет обсуждать все заново. Наверное, вновь будут новые-старые предложения. Возникнут те же сомнения по поводу противоречия Конституции, или других решений. Одни по этому вопросу скажут, что да, другие – что нет. Вся дискуссия вновь, как часто бывало и раньше, будет похожа на молитву старика к картине. И завершится тем, чем всегда в таким ситуациях завершалась. Или ничем.

Какой тогда рецепт от бессилия элиты? Разве что один. Подождать, пока не испарится. Поскольку, кажется, от трусости лекарства нет.

Но меня в этой ситуации терзает одна неопределенность: не является ли «трусость» Эболой нашей элиты, которой заражаются поколения?..

Тадеуш Анджеевски