Еврократы и международная финансовая элита считают его одним из самых богатых городов Европы. Так кажется на первый взгляд, и так написано на бумаге. Его ВВП на душу населения составляет более 66 тыс. евро. Впечатляет, но на самом деле, как отмечает польский эксперт по вопросам Евросоюза и обозреватель Дариуш Матущак, Брюссель – банкрот. Его номинальный государственный долг составляет 17 млрд евро и каждый год увеличивается еще на 1,5 млрд евро. Обслуживание такого огромного долга, с учетом высокой инфляции на континенте, обходится брюссельскому бюджету в 250 млн евро в год на выплату процентов. Эксперт отмечает, что для выхода из долговой спирали Бельгии необходим активный экономический рост, но этого, похоже, не происходит. Бельгия, как и многие другие страны старой Европы, находится на грани экономической рецессии. Долг страны (который британский евроскептик Найджел Фарадж считает «не страной», мы вернемся к этому позже) составляет 105 проц. ВВП и уже давно превысил установленный ЕС лимит в 60 проц. Но кого это волнует? В конце концов, Брюссель Брюсселю не помешает, тем более что долги Греции, Испании, Италии и Франции еще выше.

Огромный государственный долг этого города, считающегося столицей Евросоюза, вынуждает его руководство принимать драконовские меры экономии, которые, в частности, отвечают за состояние инфраструктуры и коммунального хозяйства в этом городе, славящемся своим богатством: целые участки дорог регулярно обваливаются, а 500 км труб в коммунальной сети нуждаются в замене, но никто этого не делает, потому что нет денег. Парадокс, достойный Нобелевской премии по экономике. Визитной карточкой Брюсселя является его центральный железнодорожный вокзал Миди, который, как отмечает Матущак, стал прибежищем воров, грабителей и других неясных персонажей. За год эта компания грабит гостей бельгийской столицы и самих бельгийцев целых 10 тысяч раз. Позор и еще раз позор городу, куда иностранцы прибывают такими эксклюзивными рейсами, как Eurostar или Thalys.

О печально известном брюссельском районе Моленбек, который населен эмигрантами и поэтому стал «запретной зоной», написано немало сенсационных статей. Говоря о функционировании обанкротившейся столицы Евросоюза, можно было бы написать эпиграмму. Заметка о том, как бельгийские антитеррористы пытались задержать исламиста, выслеженного после теракта в клубе Bataclan в Париже, конкретно в районе Моленбек.

Им пришлось въехать туда на танкетках средь бела дня, как можно быстрее арестовать исламиста и быстро скрыться из района, потому что местные жители уже начали забрасывать их камнями, готовясь к беспорядкам.

Брюссельские полицейские, вероятно, тоже будут шокированы, когда прочитают в газетах, что организуется футбольный матч между клубом их города и, скажем, командой из страны Магриба. Каким бы ни был результат, армагеддон на улицах Брюсселя гарантирован. Ведь местные болельщики африканского происхождения будут либо громко праздновать победу, либо не менее (если не более) возмущены поражением. Тогда вечно знаменитым историческим зданиям Брюсселя в стиле барокко грозит смертельная опасность быть разрушенными, словно в результате нападения диких гуннов. Таков Брюссель сегодня – город показного богатства, разваливающихся кварталов и воровских логовищ.

Но вернемся на минутку к термину «не страна» который использовал для обозначения Бельгии самый известный британский евроскептик Найджел Фарадж. Таким образом он подчеркивал искусственность существования этого государства, состоящего из двух фактически взаимно ненавидящих друг друга народов – валлонцев и фламандцев. Эти два народа живут под крышей единого государства под принудительной угрозой «евросоюзного» Брюсселя, что в случае отделения и распада Бельгии еврократы покинут ее столицу и лишат ее средств к существованию. Потому что Брюссель живет (я бы не сказал, паразитирует) в основном за счет грантов от институтов ЕС, легионов лоббистов ЕС, почти 50 тыс. клерков, которые создают своего рода город в городе, и несметных полчищ евротуристов, которые приезжают в город по приглашению евродепутатов, чтобы потратить деньги из бездонной казны Европарламента. Таким образом, Бельгия – искусственная страна и искусственно поддерживается живой. Где после каждых парламентских выборов даже в течение шести месяцев невозможно сформировать правительство, потому что враждебные друг другу партии не могут договориться. И когда им удается прийти к соглашению, едва стиснув зубы, формируется огромное дублирующее правительство. Потому что почти каждый пост, каждое кресло политика дублируется, уравновешиваясь еще одним постом и еще одним креслом для политика из конкурирующей страны. Если валлонца назначают главой министерства «А», то обязательно нужно, чтобы фламандец получил дублирующее министерство «А».

Наверное, не надо говорить, что такой монстр крайне бюрократичен и очень неэкономичен. Уже в июне этого года валлонцам и фламандцам предстоят двойные выборы в Европейский парламент и национальный парламент. Для отгадавшего, что ждет Бельгию после этих выборов – королевский конь.

Но не только Брюссель или Бельгия тонут в долгах. Сам Евросоюз начинает тонуть. Его бюджет не «запирается» после взятия 800 млрд евро кредита так называемому Фонду экономического восстановления, который был создан для спасения экономик стран ЕС, пострадавших от пандемии COVID-19. Еврократы Еврокомиссии взяли кредит, но из-за их легендарной бюрократии, неэффективности, расточительности и способствующей этому высокой инфляции возникла «маленькая» проблема с его обслуживанием. Долг должен был финансироваться из собственных ресурсов ЕС, которые должны были поступить из нескольких источников. Самый важный из них — налог на криптовалюту, который будет применяться к европейцам под видом налога от ETS 2. Это налог, который Брюссель намерен собирать со стран-членов за эксплуатацию автомобилей, отопление домов и полеты самолетов. Как известно, во всех вышеперечисленных случаях в атмосферу выбрасывается вредный газ CO2, ведь у автомобилей есть выхлопные трубы, у домов – дымоходы, а у самолетов – турбины. Поэтому еврократы решили, что Брюссель должен ввести налог, напоминающий тот, который когда-то взимали монархи с крестьян. Я не знаю, попадут ли в этот список коровы, потому что они также выделяют газы туда-сюда и загрязняют воздух. Брюссельские клерки, хотя их и легион, все еще не могут сосчитать все дымоходы, выхлопные трубы, коров, быков и турбины, и, вероятно, именно поэтому они изо всех сил пытаются структурировать новый налог, а это означает, что Брюсселю трудно расплатиться со своим «ковидным» долгом.

Этот Союз едва дышит, живя от кризиса к кризису. Но им по-прежнему хочется еще больше полномочий и компетенций. Они хотят создать сверхдержаву и евроколхоз, где не только валлонцы снова будут приветствовать друг друга, но и греки и шведы, литовцы и португальцы, итальянцы и румыны и так далее и тому подобное.

Однако плохую ситуацию можно исправить. В июне пройдут выборы в Европарламент, которых брюссельская элита ждет с большим беспокойством. Достаточно, чтобы консерваторы победили и их евроколхоз отправился туда, куда отправился хорошо знакомый нам колхоз в Литве. На свалку истории...

Тадеуш Анджеевский,
член муниципального совета Вильнюсского района