Чего боятся оппоненты нацменьшинств? Заговорят ли русские и польские школы на родном языке? Об этом и многом другом наш разговор с лидером партии „Избирательная акция поляков Литвы - Союз христианских семей (ИАПЛ-СХС)“ европарламентарием Вальдемаром Томашевским.
- Как вы относитесь к тому, что острые вопросы, касающиеся положения нацменьшинств в Литве, собрался решать "Союз-Отечества" — партия, ставшая инициатором отмены Закона о нацменьшинствах и принятия нового, дискриминирующего нацменьшинства, Закона об образовании?
- В этом есть элемент цинизма. Сами консерваторы эти проблемы создали и сейчас сообщают, что будут их решать. С таким мировоззрением, как у консерваторов, сложно решать такие проблемы - в этом и состоит цинизм ситуации. Здесь, по-моему, надо не лозунгами бросаться и не какие-то пафосные идеи выдвигать, а шаг за шагом решать конкретные проблемы, которые, повторюсь, сами же консерваторы и создали. Ну, например, в 2009 году, в разгар кризиса, правительство Андрюса Кубилюса забрало 5% ученической корзины у школ национальных меньшинств. И до сих пор — через 7 с лишним лет - эти деньги не возвращены. А суммы для школ нацменьшинств — немалые. Нетрудно подсчитать, что если стоимость корзины одного ученика составляет 1 тыс. евро, а в школах нацменьшинств учится около 27 тысяч учеников, то 5% - это 1,5 млн. в год. За минувшие семь лет недодано 10 млн евро! (В Литве отобрали деньги у школ нацменьшинств, а в других странах ЕС им доплачивают 50% — это так называемая положительная дискриминация.) Надо отдать нацменьшинствам конкретные долги, а не разглагольствовать о какой-то неопределенной поддержке. И это только один пример проблемы, требующей решения, на самом деле их много.
- Есть ли надежда, что консерваторы изменят отношение к нацменьшинствам в Литве в соответствии с европейским опытом?
- Мне кажется, что они в любом случае поменяют если и не мнение о нацменьшинствах, то свою лексику по отношению к ним. Ибо консерваторы эту борьбу с нацменьшинствами проигрывают. Во многом потому, что нам, несмотря ни на что, удалось удержать позиции: и большинство своих школ сохранить, и определенного единства достичь. Им не удалось нас ослабить до такой степени, чтобы было возможно с нами не считаться. Последние выборы показали, что за поддержкой к нацменьшинствам обращается все больше партий. То есть все поняли, что игнорировать мнение большого числа жителей (я думаю, что их больше, чем 16%, которые декларируются официальной статистикой), причисляющих себя к нацменьшинствам, бесконечно нельзя. Тактика консерваторов меняется, но, видимо, все эти декларации идут не от души, а от лукавого.
- Можете ли вы сегодня сказать, что ваша практика последовательного отстаивания прав нацменьшинств дала конкретные плоды?
- В некоторых вопросах да. Ну, например, в вопросе использования языка нацменьшинств в местах их компактного проживания. Сегодня власти как бы уже согласились с этой европейской нормой. Но согласились не потому, что поменяли убеждение, а потому что невозможно до бесконечности вести войну с нацменьшинствами. Еще 5 лет назад за таблички на частных домах, на которых название улиц писалось не только на государственном, но и на польском языке, присуждались огромные штрафы. Тогда и суды были втянуты в этот процесс политики запугивания. Но окончательно запугать нас не удалось: протесты, митинги, сбор средств на оплату штрафов сыграли свою роль. Мы показали, что этот рубеж не уступим. Сейчас суды по-другому относятся к таким делам: если в начале улицы есть указатель ее названия на государственном языке, то на частном доме может быть надпись и на другом языке. Ситуация изменилась, хотя постоянное запугивание сыграло свою роль: сегодня многие боятся вывешивать такие таблички. Они есть, но их было больше.
- Лет семь назад гремели скандалы, связанные с маршрутными автобусами, маршрут на которых указывали на двух языках — литовском и польском….
- Владельцам этих маршрутных автобусов тогда пришлось пройти через суды. Предприниматель Зигмунд Марцинкевич, а также автобусные парки в Нямянчине и Шальчининкай, к примеру, прошли через 6 или 7 судов. Первые суды они проиграли, но после четырехлетней судебной волокиты им удалось выиграть процесс - во многом благодаря нашим людям, показавшим, что не уступят своего права, закрепленного в Рамочной конвенции нацменьшинств. Так что и это право мы отстояли — сейчас существует распоряжение Министерства внутренних дел о том, что информационные и рекламные надписи могут быть на языках нацменьшинств. На некоторых автобусах, магазинах, автосервисах такие таблички уже есть, но многие предприниматели до того запуганы, что боятся их повесить. Важно, преодолеть этот страх, ведь это наше право, отвоеванное в судах. Пример должны показать общественные лидеры, предприниматели. (Кстати, у лидеров нашей партии такие таблички на домах висят.) Польского и русского языка в общественном пространстве Литвы должно становиться все больше — это наше право. При этом мы никогда не согласимся с практикой преподавания в наших школах предметов не на родном языке. Государственный язык надо знать и наша молодежь его хорошо знает, но осваивать предметы ученикам легче на родном языке. Не согласимся и с таким госэкзаменом по государственному языку, предъявляющем одинаковые требования к ученикам литовских и школ нацменьшинств. Мы считаем предыдущую форму экзамена из трех частей более прогрессивной: тест по литовской грамматике гораздо больше мотивировал старшеклассников к изучению основ литовского языка. Тест на мышление мотивировал учиться размышлять по-литовски, было и краткое сочинение. Сегодня дети пишут сочинение на литовском языке, но ведь это скорее проверка на знание литературы, когда ученик должен прочитать более 60 произведений литовских писателей. Это решение было принято против нашей воли. Оно дискриминирует наших детей, которые вынуждены сдавать два экзамена по литературе, в том числе один на неродном языке.
- Проблема возврата земель полякам наконец закрыта?
- В Вильнюсе был избран дискриминационный вариант ее решения: за гектар земли владельцам предлагается компенсация в размере 2 тысячи евро. То есть в сотни раз меньше рыночной стоимости гектара. Но ведь справедливое решение этой проблемы существует: мы предлагаем вернуть людям участки в городе хотя бы по 10 соток для строительства дома. 4 тыс. человек
ждут своей очереди, а участки фактически не формируются. В столице, в Траку Воке, 300 гектаров земли занимает Сельскохозяйственный институт семеноводства. Зачем городу такой институт? Мы же предлагаем распорядиться землей по-другому: на этой территории можно сформировать около 3 тыс. участков под застройку и отдать их в качестве компенсации владельцам вильнюсской земли. Пользу получит и город — начнется застройка этого места. Но что-то возврат этой земли государству затянулся, видимо, кто-то уже наложил на нее лапу. И скорее всего, когда реформа закончится, людям насильно всучат эти 2 тыс. евро за гектар (правда, некоторые и сейчас берут эти деньги, ведь люди измучены: сколько можно ждать? Немало владельцев ушли в мир иной, так и не дождавшись возврата своей земли). Так что можно с полной ответственностью вести речь о дискриминации владельцев земель Вильнюсского края, в большинстве своем поляков, белорусов и русских, — таков был национальный состав этого региона. Причем, если бы не было нашего сопротивления, то ситуация была бы еще хуже, ведь до 2000 года земли в городах вообще не возвращали. При этом многие власть имущие «перенесли» свои земли из отдаленных уголков Литвы в Вильнюсский край после принятия в 1991 году абсурдного Закона о переносе земель. Тогдашняя элита «перенесла» свои или почти даром (за 50 литов) получила земли литовских поляков в Таранде (члены сейма, судьи, прокуроры и т.д.). Этим нечестным способом воспользовался и прокурор Казис Педничя, и сам подписавший этот закон Витаутас Ландсбергис, «перенесший» свои земли из Качергине в Бездонис, и его жена, которая «перенесла» свою землю в Авиженяй, лишив местных поляков их исконных земель. Многие из них так и не получили землю — им ее в Вильнюсском крае просто не хватило. Еще одно проявление дискриминации — то, что земельные службы находятся в ведении государства, а не самоуправлений, которые вообще не имеют никаких прав в этом вопросе.
- Какова, по вашему мнению, истинная цель создания Фонда Восточной Литвы, что сулит он региону?
- Все это очень напоминает историю аналогичного фонда, созданного в 1996 году. У него тоже не было задачи поднятия экономического потенциала региона, а предусматривалось только создание сети школ с государственным языком обучения в местах, где не проживало литовское население. Новые школы с бассейнами и спортзалами должны были переманить детей из польских и русских школ. Фактически тот фонд был задуман для ассимиляции национальных меньшинств — их школы должны были опустеть. Однако тогда эта задумка не удалась, наши школы не опустели. Сегодняшняя инициатива создания регионального фонда идет в разрез с законами Евросоюза, членами которого мы являемся с 2004 года. Нельзя вопреки праву ЕС выделять средства какому-то отдельному региону, особенно с учетом его национальной специфики. Но его очень хотят пропихнуть в Сейме, его активно пиарят, подменяя при этом истинные проблемы жителей региона надуманными. Кому-то надо закрепить в сознании людей мысль о том, что этот регион отсталый, неразвитый. Но это ложь, ведь Вильнюсский район - один из самых динамично развивающихся районов страны! Он входит в десятку самых развитых районов Литвы. В Шальчининкском районе ситуация чуть хуже, но и он опережает по развитию 12 районов Литвы, в частности Северной Литвы. Например, в области образования: в нем 13 гимназий (8 из них — гимназии национальных меньшинств). Это большой успех. Сравните: в соседнем самом большом по территории Варенском районе — всего три гимназии! Что это значит? То, что дети недосыпают — они встают в пять утра, чтобы их отвезли в другой конец района в школу. В Вильнюсском районе вообще 24 гимназии, в том числе 17 — гимназии национальных меньшинств. Вот недавно была аккредитована Вальчюнская русская гимназия. Этого добились наши представители в самоуправлениях. Вильнюсский район зачастую выигрывает даже в сравнении с Вильнюсом. К примеру, если в Вильнюсе в последние годы построен лишь один детсад, то в районе — 7, жители района платят за детсад в два раза меньше вильнюсцев. (Если в районе детсад в месяц обходится для одного ребенка в 28.99 евро, то в Вильнюсе — 55.08 евро. Спортивные секции в районе дети посещают бесплатно, а в городе — за 5.79 евро. Посещение школы искусств городскому ребенку младшего возраста обходится в 14.48 евро, старшекласснику — 21.72 евро, а в районе соответственно — 7.23 и 14.45 евро. Ощутимая разница, не правда ли?) В Вильнюсе, на который приходится половина инвестиций всей Литвы, за детский сад люди почему-то должны платить в два раза больше, чем в районе (При этом помогают в столице не бедным людям, а частным садикам - им выделяют по 100 евро на ребенка.) Кому-то хочется продемонстрировать заботу о Восточной Литве — но это ложная забота. Хотите помочь нацменьшинствам — верните долг по ученической корзине их школам! Так что вся эта декларируемая помощь — блеф чистой воды. И еще: если вы действительно хотите решить региональные проблемы, усильте роль местных самоуправлений, дайте им права. Но этого не делается. Литва установила антирекорд в ЕС по компетенции самоуправлений: наши самоуправления не имеют никаких прав в решении земельных вопросов, даже участок для строительства нового детсада надо просить у правительства. Только 13% бюджетных средств проходит через самоуправления (в Европе - около половины). А ведь местная власть ближе к людям и лучше знает их нужды, чем чиновник правительства. Так что все эти новые инициативы, такие как Фонд Восточной Литвы, созданная консерваторами группа «3 мая» - это пустая болтовня, за которой скрываются совсем иные цели.
- Как вы думаете, с какой целью была поднята политическая шумиха из-за опроса национальных меньшинств по поводу «любви к Путину» и отношения к Крыму? Каковы истинные мотивы инициаторов подобных опросов?
- Этот опрос разжигает национальную рознь, ведь он был проведен только среди нацменьшинств, исключая литовцев. Этого нельзя делать! Похоже на чей-то политический пиар: тем более после ангажированных комментариев политиков. Интересно, что никто этого опроса не видел: как он проводился, кого опрашивали. Наши парламентарии обратились по этому поводу с письмом в прокуратуру, но оттуда пришел безликий ответ. Наша же позиция по этому поводу четкая: это противозаконно, это разжигание межнациональной розни. Что касается мотивов организаторов опроса, то тут можно выделить несколько моментов. Консерваторы, как я уже говорил, в своей войне с нацменьшинствами проиграли, но признать поражения не хотят, отсюда вся эта „дымовая завеса“ с опросами, неактуальными инициативами и пр. Во-вторых, они хотели вновь управлять государством, но выборы тоже проиграли, а чтобы сохранить лицо, показать свою значимость, мобилизовать свой электорат, привлекают к себе внимание такими сомнительными акциями. Все это важно для них в преддверии выборов лидера партии, в которой сейчас много разных течений: либеральное под руководством Габриэлюса Ландсбергиса, националистическое Паулюса Саударгаса и т. д. и т.п. В такой ситуации легче всего мобилизовывать свой электорат с помощью противопоставления литовцев нацменьшинствам. Ну и еще один момент — это их раздражение тем, что нацменьшинства сумели сплотиться на выборах и получить 8 мест в парламенте. Они не могут смириться с этим успехом, с тем, что действительно вместе мы оказались силой. Раздражает их и то, что наша партия в отличие от них никогда не была замешана в коррупционных делах. Так что такие вбросы выгодны и консерваторам, и либералам — тогда внимание электората будет привлечено к опросу, а не к их коррупционным делам. Трудно поверить, что руководство города не было замешано в коррупционном скандале партии либералов (в связи с деньгами, полученными Элигиюсом Масюлисом от концерна MG Baltik), ведь это была взятка на проекты города Вильнюса! Им теперь жизненно необходимо разжигать скандалы с другими участниками, только бы забыли про них. Кстати, мне было смешно, когда газеты принялись „пиарить“ мэра, повесившего табличку с названием улицы на двух языках. Что такое одна табличка, когда нашим школам не могут вернуть миллионы, отобранные консерваторами и либералами?! Пусть окажут реальную помощь нашим школам, а таблички мы и сами сможем повесить.
- Какой прогноз вы, европарламентарий, можете сделать относительно будущего Евросоюза?
- Прогнозы — дело неблагодарное, но думаю, после „Брекзита“, евроскептических настроений жителей других стран, он будет слабеть. Очевидно, что главы Евросоюза оторвались от реальной жизни. Они не чувствуют настроений избирателей, что ведет к определенному кризису. Я как руководитель партии „Избирательной акции поляков Литвы - Союза христианских семей“ понимаю, что без идеологии, без традиционных христианских ценностей никакой союз не выдержит. Идеология должна быть основана не на деньгах, а на духовности. Я работаю в такой фракции Европарламента, где многие думают похоже. Идеология богатства очень быстро рассыпается, а если уйдет основа ЕС, который создавался на основе христианских ценностей, то не будет и ЕС. Очень важно, чтобы христианские ценности были и в повседневной жизни не только обычных людей, но и политиков. Между тем, в европейских церквях появляются мечети, Европу заполонили мигранты. Конечно, немало людей отстаивают эти ценности, хотят возвращения к христианским корням, в том числе и в политике, хотят перемен, но важно, чтобы эти перемены пошли по позитивному пути. А если одни олигархи, как на Украине, сменят других, то ничего не поменяется.
- Видят ли в Европе угрозу от массового наплыва мигрантов?
- Думаю, что многие простые люди в отличие от элит видят угрозу, но к их мнению не всегда прислушиваются. Тот же Европарламент — не монолит: там есть люди, которые думают так, а есть и думающие иначе. Видимо, элиты не поменяют своей позиции, разве что если на них снизойдет Святой дух.
Елена Юркявичене.
“экспресс-неделя” №3
